Monday, June 20, 2011

Глаз не посетует на недостаток эха.

Я родился и вырос в балтийских болотах, подле
серых цинковых волн, всегда набегавших по две,
и отсюда--все рифми, отсюда тот блеклый голос,
вющийся между ними, как мокрый волос,
если вьется вообще. Облокотясь на локоть,
раковина ушная в них различит не рокот,
но хлопки полотна, ставень, ладоней, чайник,
кипящий на керосинке, максимум--крики чаек.
В этих плоских краях то и хранит от фальши
сердце, что скрыться негде и видно дальше.
Это только для звука пространтство всегда помеха:
глаз не потсетует на недостаток эха.

--Иосиф Бродский 1976